Эта статья для моей книги «Девиантное поведение», войдёт в раздел «аутоагрессия», как дополнение к основному тексту об аффективном и депрессивном типе аутоагрессии и суицида.
В качестве пролога мой пост в ВК от 23.01.2020г.
Сегодня был в детском приюте, который посещаю время от времени, как наемник-волонтёр, и стал участником полярных ситуаций одного явления… И это маленькая заметка, которая ляжет в основу статьи.
Наблюдение 1. В. девушка 15 лет, 3 класса образования, из неблагополучной семьи, отец алкоголик, мать сидит за наркотики. На лицо отсталость в умственном развитии, не соответствующая возрасту (скорее всего, педагогическая запущенность), инфантильность. Есть эпизод жёсткого употребления наркотиков в течение 2-х месяцев с последующим лечением в наркологии, после чего попала в полицию и приют.
Наблюдение 2. В. мальчик 12 лет, хорошо учится, участвует во всех школьных олимпиадах, занимается в спортивной секции, характеристики только положительные. Живёт в полной семье, родители работающие, не пьющие. Имеет двух старших сестер. В приют пришел сам, утверждает, что выгнали из дома.
Первый персонаж эпизодически ведет себя агрессивно, угрожает детям, конфликтует с соц. работниками, жалуется, что воспитательница хочет её убить.
Второй персонаж обвиняет родителей, что выгнали из дома, по телефону просто «уничтожает» их логикой. Рассказывает, что родители «бухают». Отказывается возвращаться домой.
Бедные дети… казалось бы. Но это маскировка мотивов поступков, как защитная реакция на конфликт… Большая манипуляция, с чувством обостренной правоты. Такое поведение относят к нарциссическому, и фамилия у него Демонстративно-шантажное.
Что за поведение такое?
Термин «демонстративно-шантажное» поведение я впервые услышал от психолога, работающего в колонии строгого режима в звании капитана юстиции ФСИН в должности начальника психологической лаборатории ИК (исправительной колонии). Это специальный термин, изначально применяемый к заключённым, которые сознательно идут на членовредительство, симуляции психических расстройств, совершают попытки суицида, голодовки с целью привлечь к себе внимание, перевестись в больницу, добиться для себя каких-то привилегий, уйти от преследования. Он был введён, чтобы развести мотивы аутоагрессивного поведения в исправительных учреждениях.
Ещё одним нюансом демонстративно-шантажного поведения являются его два подтипа – «агрессивный» и «зависимый». В агрессивном подтипе реализуются сценарии прямого давления на администрацию через нанесение себе увечий, а личность аутоагрессанта характеризуется, как легко возбудимая, склонная к злостному нарушению режима. Зависимый подтип отличает мотив защиты и тревожности, симуляция депрессии, а личность таких аутоагрессантов зависимая, слабовольная, тревожная.
И отсюда вопрос первый: Правомерно ли я буду использовать данный термин в условиях социальных отношений, где человек не ограничен в правах и свободах, находится в нормальных условиях? Лично я считаю, что это явление определяют мотивы и поступки. А условия, в которых находится человек, контекстны и далеко не всегда являются определяющими его поведение.
Важно также указать на то, что в системе ФСИН лиц, реализующих аутоарессивное и суицидальное поведение, делят на три категории: аффективных, депрессивный и демонстративно-шантажный. В повседневной жизни все три типа встречаются также как и в исправительных учреждениях. Но проявление вариантов такого поведения зависит от контекста окружающих условий и во многом зависит от типа личности аутоагрессанта.
Вопрос второй: В прологе не представлено явное аутоагрессивное поведение в обоих примерах. Почему я отношу его к демонстративно-шантажному? Почему я его выделяю из манипуляций и отношу именно к демонстративно-шантажному, если нет признака аутоагрессивности? И здесь важно рассмотреть мотивы и реализацию такого поведения. В нормальных условиях (не экстремальных, таких как тюрьма, армия) вариабельность такого поведения чаще смещается к симуляции и переносу вины с целью получения неоправданных привилегий.
***
Но для начала небольшой глоссарий с терминами, которые нам понадобятся в рассуждениях.
Манипуляция (психологическая, в коммуникациях) – это тип коммуникации, которая со стороны манипулятора имеет следующие признаки:
— целенаправленное действие;
— относительно цели манипуляции интересы противоположной стороны обесцениваются;
— цели манипуляции скрыты или прикрываются вещами, не имеющими к предмету манипуляции отношения;
— целенаправленное давление осуществляется опосредовано через эмоциональное вовлечение оппонента в процесс коммуникации, а также провокацию, обман, интригу и т.п.
Шантаж – угроза нанесения морального или материального ущерба, а также жизни и здоровью.
Демонстративность – стремление привлечь внимание независимо от интересов окружающих, как в позитивном, так и в негативном ключе. Как аффективная черта при истероидной психопатии часто проявляет себя в форме патологической лживости, сексуальной распущенности без особо выраженного либидо, неадекватном акционизме.
Доминирование (в коммуникации) – иерархическая роль, позволяющая диктовать свою волю. В общественной норме можно говорить о доминантности авторитета, доминировании закона или морали над индивидуальными мотивами, авторитета лидера (показывающего своим примером, как надо). В перверсивной (извращённой) форме – доминирование сильнейшего (реализуемое через насилие физическое или эмоциональное). Доминантность – эволюционный механизм, стимулирующий внутривидовую конкуренцию и отбор.
Справедливость – принцип должного (достойного) воздаяния за деяние. На мой взгляд, имеет смысл лишь в общественных отношениях, как принцип воздаяния, вознаграждения, кары за содеянное, с одной стороны, и предоставление равных социальных возможностей с другой стороны.
Инверсия мотива (симптома) – (лат. inversio – отражение) перенос, вывёртывание, подмена мотива/симптома/понятия на его противоположность.
Самым простым примером инверсии мотива можно указать симпатическую магию, когда на какие либо предметы переносятся, вначале символически, потом буквально качества другого человека и над предметом совершают обряд с целью воздействия на человека (вспомните кукол вуду), или когда ребёнок обвиняет стену, что она его стукнула, а не он о неё стукнулся. Ну и, конечно же, перевод общения с предметного разговора на личности типа «сам дурак».
В качестве примера симптома и его инверсии проще всего привести два варианта слуховых галлюцинаций (например, при параноидной шизофрении): псевдогаллюцинации, когда больной воспринимает голоса, как что-то в своей голове, и истинные галлюцинации, когда он воспринимает голоса, как то, что ему кто-то реально что-то говорит. Или бредовый вариант, когда больной считает, что на него воздействуют магическим образом, а инверсивный вариант магического бреда, что он магическим образом воздействует на окружающий мир.
Инверсия мотива – это или обман, или самообман, но, в любом случае, искажение логики.
А теперь вспомните Дж. Оруэла, его роман «1984» и принцип двоемыслия: «Мир – это война, свобода – это рабство, незнание – сила» и, возможно, вы сможете оценить присутствии инверсии мотивов в современной культуре и политике. )))
Теперь можно начать основную часть статьи. ))) Вернёмся к нашим двум героям, с которых началась статья, и рассмотрим их личности и поведение более внимательно.
Инверсия доминирования
Наблюдение 1. В., девушка, 15 лет, запугивание воспитателей и соцработников, запугивание детей, обвинения воспитателей в угрозах и попытках убить, самоповреждение в виде растёртого синяка в области грудной клетки. «Агрессивный» подтип демонстративно-шантажного поведения.
Напоминаю, что В. из неблагополучной семьи, образование 3 класса, учиться начала в 9 лет: «Мне достаточно. Читать-писать умею». Родители и родственники маргиналы: отец алкоголик, мать сидит за наркотики: «Ей ещё полтора года сидеть. Ей менты наркоту подкинули и в воду подмешали».
Высокая, смуглая, неопределённой национальности: «Во мне много кровей. Отец украинец, мать наполовину узбечка, наполовину татжичка… Дед авторитетный барон, татжикский». Есть сестра и брат. Выраженная акселерация (выглядит старше, месячные начались в 9 лет). В приют попала из полиции после того, как оказалась в наркологическом отделении с передозировкой «солью». В наркоманском притоне до этого провела два месяца. После того, как попала в приют, несколько дней вела себя вызывающе брутально, всем угрожала, крушила имущество, шантажировала персонал приюта. «Она меня постоянно пихает! Смотрите, что она сделала (показывает синяк растёртый)! Она пыталась меня убить! (обвинения в сторону воспитателя)…». «Я хочу, чтобы меня скорее отправили в детский дом, подальше от неё!.. Почему мне не дают позвонить?!»
Провокационное интервью показало, что у В. есть «молодой человек», которому ей очень нужно позвонить. Но если она о нём расскажет, то «его же посадят… Ему 28, он женат… мы уже почти год встречаемся… Со мной сестра старшая больше не хочет общаться, когда узнала, что у меня парень есть».
Демонстративно-шантажная модель поведения, вероятно, была усвоена благодаря родственникам и маргинальным социальным связям, где такое распространено. Вначале брутальная модель с дефицитом внимания социальными работниками воспринималась как «гормоны». До подробного общения, я думал «наркотики». На деле – отработанная стратегия действий по продавливанию для себя дефиниций.
Со слов самой В., обычно она агрессивно себя не ведёт, только в случаях, когда ей что-то угрожает. Она писала заявления в полицию на отца, и часто, как «пострадавшая», стравливала между собой лиц мужского пола… Она типичный манипулятор, хотя и совсем не умный. Она стремится доминировать, используя других, и получать то, что хочет, подставляя других.
Инверсия доминирования – это реализация доминантности не своими силами… Тем не менее символом данного случая можно сделать лозунг «Доминируй! Унижай!».
Инверсия справедливости
Наблюдение 2. В., мальчик, 12 лет, обвиняет родителей в том, что они выгнали его из дома. «Зависимый» подтип демонстративно-шантажного поведения.
Небольшого роста светлый, голубоглазый, сам пришёл в приют. Я наблюдал В. на следующий день, когда его пытались помирить с родителями по телефону. На момент моего наблюдения и общения с В. соцработники получили все характеристики из школы, пообщались несколько раз с родителями, «с понимающим видом» провели несколько профилактических бесед с самим В… Я наблюдал, как он говорит по телефону с родителями, чётко по-взрослому поясняя кто, что сказал, кто, что и как понял. «Ты мне что сказала?.. Нет! Ты сказала «Иди отсюда!»… Нет, ты сказала не «Иди, учи уроки»! Я уже тогда выучил уроки!.. Ну да, может я так услышал, но я так услышал! А почему вы меня не остановили? А что папа? Он ведь рядом стоял, просто стоял рядом! Что он сделал?.. Да вам вообще не интересно, что со мной… Ну да, конечно же, я виноват!.. Нет, я остаюсь здесь.» На вопрос соцработника «Ты кого больше любишь, маму или папу?» — «Теперь уже, наверное, никого» и заплакал…
После этого мы «по-мужски» пообщались… Он мне рассказал, о том, что всем вообще на него наплевать, что у него ещё две старшие сестры и они заодно с родителями. «А что… они просто бухают (опять слёзы)»…
В. хорошо учится, участвует в олимпиадах, характеристика из школы строго положительная. Отзывы о родителях, как об интеллигентных людях. В. – младший ребёнок в семье. Такая скандальная ситуация сложилась из-за того, что В. украл у отца деньги, чтобы купить компьютерную игру, которую, как он решил, он заслужил. И когда его уличили, он ушёл в приют и стал обвинять родителей, прикрываясь соцслужбой. Этот поступок, конечно детский, но такое извращённое и обострённое «чувство справделивости» свойственно для психопатий. Дети, конечно, иногда воруют, совершают хулиганские поступки, но «чувство справедливости», должно в конечном итоге подтверждаться ответственностью. Здесь же, В. пошёл до конца, не признавая свой проступок, и начал в ответ шантажировать родителей.
***
Инверсия справедливости и инверсия доминантности, на мой взгляд, это основа мотивации демонстративно-шантажного поведения. Возможна ли альтернативная мотивация? Думаю, нет, не возможна. Есть ли ещё какие-то мотивы, определяющие подобное поведение? Думаю, нет, дополнительные мотивы – лишь определяют цели такого поведения, а само поведение – это средство достижения цели. И как девиантное средство, такое поведение обеспечивается девиантными мотивами. А цели могут при этом заявляться любые… «за всё хорошее против всего плохого». Но заявление – это прикрытие … помните об Оруэловском «двоемыслии», инверсия справедливости и инверсия доминантности всегда делает из человека психопата, у которого есть оправдание любой своей мерзотности и обвинения для каждого, кто препятствует ему в реализации этой мерзотности.
Перейду к примерам типичных ситуаций, где можно такое поведение наблюдать…
Демонстративно-шантажное поведение в семье и личных отношениях
Наблюдение 3. Ю. 26 лет, женщина, образование высшее, замужем, имеет грудного ребёнка. Обратилась её родственница с вопросом гипнотерапии ОКР (навязчивых мыслей и действий в отношении ребёнка) у Ю.
Ю. миниатюрная, «кукольной» внешности, замужем за IT-шником, после замужества не работала, живёт с мужем в Европе. Муж – востребованный специалист, руководитель проектов, говорит, что у жены с самого начала их знакомства были капризы и истерики, но сразу после рождения сына начались странности. Ю. по отношению к ребёнку ведет себя неадекватно, вначале говорила, что это не её ребёнок, отказывалась его кормить. Потом начались истерические приступы с заявлениями: «Меня не слушаются руки! Я боюсь навредить ребёнку!». Муж опасается, что ювенальная служба заберёт ребёнка, а жену отправят в психиатрию. Отправляться к родителям в Россию с ребёнком она не желает.
Предварительная беседа с Ю. и гипноанализ показали, несоответствие мотивов поведению. Манипуляции мужем, который рассматривался, как статус и источник дохода, отсутствие материнского инстинкта, но только раздражение на полуторамесячного ребёнка, нежелание быть матерью – вот мотивы, а всё остальное лишь игра с переносом ответственности.
Мотив такого поведения желание просто «красиво жить» (dolce vita) и избавиться от ребёнка, мешающего «красивой жизни».
Также стоит отметить, что с беременностью тоже была интересная история, которую Ю. отыграла на полную катушку.)))
Наблюдение 4. Н. 21 год, молодая женщина, студентка. Эта миниатюра про манипуляцию и шантаж беременностью…
В данном случае, ко мне обратился мой приятель с просьбой избавить от депрессии и аффективного состояния свою жену О., с которой они были женаты уже 19 лет. Это была история «кризиса среднего возраста» у мужчины, который нашёл молодую любовницу, решил развестись и построить новую семью. Разумеется, для жены такая новость стала весьма травматичной. Но история не про его жену, а про любовницу, которая сыграла на желании моего приятеля иметь ещё детей, заявив, что беременна.
Н. студентка последнего курса педагогического ВУЗа, высокая, стройная, с правильными чертами лица, копной волос, выкрашенных в рыжий цвет, «в этническом образе» городской «неоязыческой ведьмы» разыграла симуляцию беременности, чтобы женить на себе моего знакомого. Потом был спектакль с «потерей ребёнка», когда увидела, последствия своих стараний. Как продолжение спектакля – разрыв с И. (моим приятелем) и альтернативный сценарий других отношений. В течение полугода Н. вышла замуж и переехала в другой город.
Нужно сказать, что Н. обращалась параллельно ко мне за помощью, после того, как я восстановил нормальное состояние жены моего приятеля, когда история с беременностью ещё продолжалась. Наша беседа дала понять, что про последствия своего поведения Н. вообще не задумывалась… А ведь это одна из типичных манипуляции «взять на пузо», даже сценарий с симуляцией и дальнейшей «потерей ребёнка» типичен… Интересно кто-то из таких гражданок задумывается о последствиях? Или цель «выйти замуж», а дальше «хоть потоп»?
Наблюдение 5. Н. 13 лет, девочка-подросток, пугает маму своими разговорами о суициде.
За помощью обратилась мать Н. с тревожностью и аутоиммунным расстройством на нервной почве. Она воспитывает дочь одна, но выходит замуж. До определённого момента Н. хорошо училась, занималась спортом, была активным ребёнком без каких либо признаков депрессивности. После того, началась перестройка организма (гормональная и физиологическая), у Н. появились подростковые аффективные черты, хотя и в рамках нормы. Но когда у матери появились серьёзные отношения с её будущим женихом, Н. не захотела его принимать. Начались рассказы о том, что у Н. было неблагополучное детство, поскольку она росла без отца (ничего неблагополучного не было), рассказы маме о том, как она всё время находилась в депрессии, про мысли о суициде.
Вначале получалось переключать внимание Н., но в течение двух месяцев она выгралась в роль «несчастного, замученного ребёнка» и уже из этого образа выходить не хотела. Работа с психологом результата не дали. Психиатр прописал антидепрессанты, которые скомпенсировали накрученную депрессию Н.
Мотивы демонстративно-шантажного поведения по зависимому сценарию – недостаток маминого внимания, желание чтобы её интересы были первичными (обострённый эгоизм) и депрессия на фоне перестройки организма.
Наблюдение 6. Л. 51 год, мужчина, образование высшее-архитектурное, алкоголизм. Ко мне обратилась его жена Н. 48-ми лет, с вопросом коррекции веса, и пищевым расстройством.
Н. имеет свой консалтинговый бизнес, и вышла замуж за Л. в 42 года, когда повзрослели дети от первого брака, и она почувствовала острое одиночество. В течение шести лет новый муж не работал, вёл богемный образ жизни и пил (причём, только качественный, дорогой алкоголь) за счёт своей жены. На фоне такой семейной жизни у Н. развилась хроническая депрессия и созависимость, плюсом к этому смещённая активность в виде неконтролируемого обжорства на ночь.
На претензии жены Л. реагирует «сценами» головной боли, давлением и сердечной аритмией. Было три эпизода, когда Н. ставила ультиматум перед Л. и выгоняла из дома. В его отсутствие прекращалось приступообразное обжорство, пропадала депрессия. Но потом, она его «жалела» и всё повторялось. После третьего раза, Л. стал шантажировать Н. тем, что обещал распускать слухи среди её клиентов. Кроме того стал постоянно обвинять в том, что из-за неё ухудшилось здоровье.
Здесь демонстративно-шантажное поведение по агрессивному сценарию с целью поставить жену в зависимое положение… Л. хоть и альфонс, зато культурный мужчина, хорошо играет на гитаре и поёт. )))
Наблюдение 7. И. 32 года, женщина, образование неполное высшее, шантаж суицидом, мстительность. Эти факты демонстративно-шантажного поведения были направлены против автора статьи. Так что это свидетельство непосредственного участника попыток манипуляций. Поскольку история была длинною почти в 3 года, лишь кратко опишу события.
И. высокая брюнетка, сутулая, с нарушенными рефлексами, птичьими чертами лица, не естественным монотонным голосом, заторможенностью в движениях, за четыре года до описываемых событий уже резала себе вены, чтобы завиноватить бывшего мужа. Сосотоит на учёте в ПНД.
В какой-то момент И. решила, что «мы родственные души», попыталась ко мне «подкатить» и требовать от меня, чтобы я на ней женился. А после аккуратного отказа, устроила сцену с попыткой вскрыть вены. Дальше были рассылки спама всем моими подписчикам с очернением моей репутации, заявление в милицию с обвинениями в доведении до самоубийства, мошенничестве и изнасиловании. В течение двух лет наполнение сетей клеветой в мой адрес.
Агрессивный сценарии демонстративно-шантажного поведения с целью выйти замуж и сделать мужчину созависимым от себя.
***
Примечательно, что чаще всего такое поведение я встречаю у женщин. Не знаю, насколько моё наблюдение репрезентативно, но среди мужчин в нормальных условиях такое наблюдаю примерно в одном случае из восьми-десяти. Здесь, конечно же, играет роль социальное положение мужчин и женщин. Моё мнение, что это продиктовано тем, что женщины просто могут так себя вести, и такое поведенеи даже косвенно поощряется. В то время, как для мужчин такое поведение непозволительно и осуждаемо. Хотя у детей, что у мальчиков, что у девочек, оно встречается в более равноценных пропорциях, чем у взрослых. В равноценных пропорциях наблюдается поведение со вторичной выгодой или демонстративно-шантажным посылом у обоих полов при психических расстройствах. Отмечу, что для исследования девиантного поведения люди с психическими расстройствами – это чистый продукт, так что могу сделать свой субъективный профессионально-деформированный вывод, что во многом возможность такого поведения определяет не половая пренадлежность, а гендерная роль в контексте современной культуры. Кстати, у людей с нарушенной самоидентичностью, из ЛГБТ категории, такое поведение считается за норму.
Демонстративно-шантажное поведение в социальных отношениях.
Здесь, конечно, нужно разделить вопрос на демонстративно-шантажное поведение вышедшее за рамки личных или внутрисемейных отношений с привлечением государства (например, обвинение в изнасиловании, если не женится; обвинение в педофилии, из мести и т.п… и всё это с раздуванием скандала… токшоу в прайм-тайм в основном «про это») и социальную борьбу за привилегии под видом борьбы за права (например, радикальный феминизм со своей концепцией угнетения или терроризм).
Наблюдение 8. Н. 34 года, женщина-алкоголик, замужем (фиктивно), имеет 8 летнюю дочь, патологическую лживость, отказавшие ноги из-за палёной водки. Она желает отжать через суд у азербайджанца комнату в коммунальной квартире, которую он купил у её бывшей соседки. Конечно, сюжет этой Санта-Барбары был более закручен, поскольку этот азербайджанец оказался её фиктивным мужем (для получения гражданства). И она хотела с ним развестись и чтобы его комната также досталась ей. Мало того, у неё в местах заключения находился реальный муж (отец её дочери), с которым она заочно развелась, чтобы выйти за азербайджанца. В общем «милая интеллигентная семья». ))) И я, как помощник адвоката по настоянию моего шефа-адвоката, должен был представлять её интересы. Какова постановка вопроса?! А ведь это законный профессиональный долг адвоката (как следствие, и помощника), защищать интересы клиента… очень спорные интересы… защищать независимо от того, что я об этом думаю… я должен был обеспечить право на защиту ее интересов в суде.
Кроме составления документов, мне пришлось каждый вечер после работы по паре часов уделять задушевным разговорам с Н., где она мне рассказывала про «азербайджанскую мафию», про то, как в неё «азеры специально вливали водку» (конечно же, она не алкоголик), чтобы отжать её квартиру, про то, что у неё дочка отличница (она действительно хорошо училась, при этом у нее были аутические симптомы), про то, что она старается ради дочери и т.д.
Меня привлекли к делу о разводе уже на кассационном этапе судебного процесса. Дело в том, что Н. в суде первой инстанции суд заочно выиграла и получила развод, пока её новый муж был в Баку. Но он приехал, и апелляция была в его пользу. И, конечно же, кассационное разбирательство в областном суде было не в нашу пользу. Мало того, ознакомившись с материалами суда, я узнал, что Н. меня во многом просто обманывала. Я как, человек, руководствующийся логикой процесса и какими-то объективными вещами был слегка шокирован… ЗАЧЕМ ОБМАНЫВАТЬ АДВОКАТА?! АДВОКАТ ВСЕГДА НА ТВОЕЙ СТОРОНЕ!!! И ОН ОБЯЗАН ЗНАТЬ ВСЁ, ЧТОБЫ СТРОИТЬ ЭФФЕКТИВНУЮ ЗАЩИТУ! Я тогда еще не понимал, что у людей с деформированными личностями (расстройствами личностей), то есть у психопатов, совершенно иная логика, иные ориентиры, и разговаривать с ними как с нормальными людьми – это ошибка.
Закончилось тем, что в глазах Н. я остался виноватым в проигрыше процесса. И она меня пыталась по этому поводу сначала упрекать и ставить в вину, что теперь «азеры будут насиловать» её дочь, а после решила, что я ей за этот проигрыш должен денег!
Данный случай — демонстративно-шантажное поведение по агрессивному типу. Это было моё первое активное профессиональное участие в такой социальной коммуникации, хотя и не в роли психотерапевта.
Наблюдение 9. С. женщина 23-х лет, ходила по всем возможным специалистам эзотерического плана, поскольку была «одержимой двумя демоническими сущностями в виде червей», которые ползали внутри неё по всему телу и кричали у неё в голове. А виновным в этом подселении был «чернушник-сатанист», который провёл перевод на неё порчи. И теперь она обрела свою миссию, разоблачить этого «чернушника».
С. даже ходила на «Битву экстрасенсов», где просила о помощи, появлялась несколько раз в ток-шоу на центральных каналах, на интернет-каналах известных изданий, где обсуждала темы «мистического влияния», ей занимались шаманы, мастера рейки и космоэнергеты. С. постоянно разоблачала открыто этого «чернушника». Ведь четыре года назад, когда она путешествовала «дикарём» по Крыму со своим парнем, ей было откровение… «Из веществ тогда в основном был алкоголь, да много алкоголя, ну и трава, конечно… и на утро я разбудила своего парня и показала те письмена, а потом они растворились… он тоже их увидел… и я спросила на каком языке они были, и мне оттуда ответили, что на енохианском, это язык ангелов… а потом я почувствовала его присутсвие, ощущение полного оцепенения, я чувствовала, как эти сущности вползают по моим ногам прямо в п*зду… я потом нашла его в интернете, он только притворяется поэтом – это точно он!». Он оказался азербайджанцем, проживающим в Азербайджане, публикующим стихи на английском, азербайджанском и русском языках… ничего свидетельствующего о черной магии… были стихи посвящённые Аллаху… Но, со слов С., – это точно он!
В сети С. распространяла кроме своей истории ещё множество историй о других пострадавших от этого «чернушника», находящихся на грани суицида. И все эти граждане только с ней поддерживали контакт. С. не только публиковала эти «душещипательные истории», но и призывала к сбору средств для помощи пострадавшим, постоянно спамила всем своим подписчикам. Ведь с ней говорили ангелы, и у неё миссия!
На деле С. её положение полностью устраивало, а эти «сущности» делали её «особенной». Она просто реализовывала привлечение к себе внимания. И это демонстративно-шантажное поведение по агрессивному сценарию. Во славу Господа, конечно!
Наблюдение 10. Ю., женщина, 39 лет, не замужем, активистка феминистического движения. По отзыву её бывшей старой знакомой, около 20 лет назад Ю. приехала в Питер, была наркоманкой, проходила реабилитационную программу, занималась проституцией, при этом имела гомосексуальные склонности. То есть была молодой, довольно яркой, но маргинальной девицей. Мужчин она ненавидела уже тогда, за то, что «они с ней делали», хотя она сама выбрала для себя бросить учёбу и жить как содержанка или проститутка. Но примерно к 30 годам она стала активисткой феменизма и прошла стажировку в Нидерландах, после получила юридическое образование. Сейчас получает в Нидерландах образование на стыке социальной работы и юриспруденции, и на гранты делает проекты по защите от насилия женщин. По факту цель проектов не разрешение конфликтов, а настроить женщин против мужчин.
По образу Ю. не скажешь, что она «ветеран звёздных войн». Выглядит младше своих лет, с выверенным образом «деловой женщины». Ведёт активную работу по «разоблачению патриархата» и «токсичного мускулизма». Её позиция всегда обвинительная, а стратегии работы инверсивны и граничат с экстримизмом.
Она пример проекта, который в своей основе имеет демонстративно-шантажную модель стратегии. И здесь сложилось всё: и специфика личности героини, и специфика проекта, и весёленькое время.
***
В заключении, конечно, можно в контексте вспомнить про постмодерн, правду и постправду, про психопатический активизм и акционизм, маскирующийся под борьбу за права, имеющий черты демонстративно-шантажного поведения. Чего только стоит ситуация с Гретой Тумберг и выдвижением её на Нобелевскую премию мира. И здесь, на мой взгляд, необходимо указать на тенденции продвижения таких явлений в социуме.
Надеюсь, что все помнят про презумпцию невиновности – это когда пока вина не доказана, человек считается невиновным. Этот принцип для распространения информации и формирования общественного мнения очень неудобен, поскольку апеллирует к рациональности. В манипуляциях и массовой информации предлагается принцип «Listen and believe» (выслушай и поверь). И в случае, когда кто-то заявляется потерпевшим, оскорбленным, беззащитным, его нужно «выслушать и поверить». Не надо доказательств, просто верьте! И когда под воздействием этого принципа создаются правовые прецеденты, то это уже инверсия права. Такие дела.