В большинстве случаев, когда произносится слово «ГИПНОЗ» в первую очередь всплывают цыгане и Кашпировский (почему-то это равнозначные категории, при всем уважении к Анатолию Михайловичу), потом эстрада во главе с Вольфом Мессингом, в последнюю очередь медицина (терапия). Почти никогда — развитие способностей, но если и вспоминают такое, то в контексте какой-нибудь магии, экстрасенсорики, прочей мути. И, когда я рассказываю, особенно если ещё и показываю потенциал эффективного использования гипноза в развитии мышления (когнитивных возможностей психики), аналитических и интуитивных навыков, развития памяти и воображения, профессиональных навыков, все не просто удивляются или испытывают скепсис, часто происходит «культурный шок». Особенно в этот самый «культурный шок» повергаются психологи… о да!, их ведь этому не только не учили, но и усиленно вбивали невозможность многих эффектов, на которых строится наиболее эффективное развитие способностей с помощью гипноза.
Если обратиться к истории гипнотизма, которую формально начинают с Франса Антона Месмера, то акцент делается исключительно на терапии. Мало где указывается, что в то же самое время учениками и последователями Месмера и Пюйсегюра (да и ими самими) гипнотизм (тогда еще магнетизм) использовался как инструмент усиливающий любые психические функции и активизирующий таланты, возможности, развивающий навыки. А когда, уже в XIX веке при Шарко и Гайденгайне гипноз был провозглашен основным инструментом в изучении и работе с психикой в рамках клиники, параллельно он также использовался как главный инструмент в изучении мышления.
И здесь стоит упомянуть довольно знаковую фигуру для психологии — Альфреда Бине, сичитающегося основоположником психологии развития. В своей работе он делал упор на изучение мышления и слабоумия. Первым разработал и начал широко применять стандартизированные методы тестирования интеллектуальных способностей. Его работы по изучению абстрактного мышления и воображения являются классикой и до сих пор актуальны. Но мало кто из психологов знает, что его главным инструментом был (внимание!) ГИПНОЗ! (вот это поворот!). Напомню, что про гипнотизм в психологии стараются усиленно забыть, или свести к каким-нибудь «передовым методам НЛП» или «эриксоновского гипноза» — в общем-то, не заслуживающей внимания умозрительной мути с выхолощенной методологией.
Так в своей работе «Психология воображения» (Mental Imagery, 1892) Бине рассматривает гипнотизм, как метод «интеллектуального или нравственного анатомирования», позволяющего построить мысли и идеи в сознании, не полагаясь на функции восприятия и ощущения человека. «Гипноз дает ученому возможность создавать когнитивные состояния в нормальной психике, а не томиться в ожидании интересных клинических случаев». Такое отношение к гипнотизму созвучно с позицией Пьера Жане, дружбу и активное сотрудничество с которым, Бине водил.
Кстати, никто ничего принципиально нового в направлении психологии мышления после Бине пока в академической психологии не сделал))). А граждане «убежденные бихевиаристы», которые приписывают себе заслуги в исследовании интеллекта и «правильного воспитания» за более чем сотню лет ничего новенького (так, чтоб совсем, а не повторов в новом оформлении) не изобрели.
Дальше в официальной истории систематического применения гипноза в исследовании мышления и развития способностей человека провал вплоть до фигуры В.Л. Райкова, основоположника направления «творческого гипноза». Экспериментируя с форимрованием творческих состояний, различных моделей абстрактного мышления, восприятия в гипнозе, используя феномены гипнотической возрастной регрессии, трансформации личности, Владимир Леонидович показывал удивительные результаты обучаемости, раскрытия и мобилизации внутренних ресурсов, формирования и развития навыков в области живописи, музыки, актерского мастерства, шахмат и т.д. (более подробно о работе В.Л. Райкова можно прочесть на сайте его ученика И.И. Разыграева здесь или из его книг и статей)
Примечателен момент, описанный в его статье «Гипнотическое состояние сознания, как форма психического отражения» (статью можно полностью прочитать здесь ), многажды мною проверенный на практике, относительно феномена трансформации личности в гипнозе, как при внушенных возрастных изменениях, так и внушенной личности: трансформация сознания и, как следствие, трансформация поведения и физиологических процессов такова, что её невозможно симулировать или смоделировать любым другим способом. Это позволяет формировать и изменять навыки в области (например профессиональной), на которой фиксировано внимание испытуемого. Эффект от этого, иногда, таков, что любым другим способом просто недостижим (или достижим с большим трудом) для конкретного испытуемого.
***
Приведу пару примеров из собственной практики работы с актерами по запросам удовлетворения любопытства и формирования нового уровня актерского мастерства. Сразу укажу, что оба субъекта, принявших участие в эксперименте, с интересом, но скептически относились к предположению, что гипноз может раскрыть что-то новенькое в их профессиональной деятельности. Оба хорошо на практике знакомы с системой Станиславского, с его принципом «сверхсознания» и трансформации в роль, применяли этот принцип на практике. Оба легко выгрывались в роль (ключевое слово «игра»).
Итак, А. (заслуженный артист России, актер театра и кино, думаю, мало кто не знает его в лицо)))
После получения опыта трансформации с помощью гипноза описал свои впечатления о внутренних изменениях как о том, что это была «нифига не игра… это был другой человек… нет, это был не я, не А. Таких состояний я достигал лишь на мгновения, экспериментируя с галюциногенами»…
Л. (актриса камерного театра) поделилась своими впечатлениями со словами: «Это была не игра, это не то, чего я ожидала» — после внушения ей личности пожилого мужчины, когда мгновенно была воспроизведена вся политра его ощущений, хронических болезней, тяжести тела, памяти о молодости и невозможности владеть своим телом, как тогда.
***
А, собственно, что можно сделать с помощью гипноза кроме оптимального «творческого состояния», вдохновения, нового взгляда на предмет творческой деятельности? Хотя бытует мнение, что искусство не терпит насилия, что муза — капризная дама, которая не приходит по желанию художника, а посещает внезапно… Гипноз как раз дает возможность систематизировать опыт и управлять творческим процессом, вдохновением, быстро развивать творческие и профессиональные навыки, решать, казалось бы, «тупиковые» задачи развития внутреннего потенциала, создавать альтернативные «истории развития» мышления с совершенно иными параметрами когнитивных и эмоциональных способностей (кстати, такая возможность тоже отрицается академической психологией). Всё это касается не только того, что принято считать творчеством (рисование, музыка, стихосложение, актерское мастерство и т.д.), но и к научно-технической деятельности, и к спорту, и к любому процессу обучения.
Хочется указать на ещё один, казалось бы, очевидный момент, который, однако, часто стараются не замечать граждане, занимающиеся всяким там «личностным ростом», «воспитанием вашего ребенка гением» и прочее, прочее, прочее: чтобы что-то развивать, нужно чтобы это что-то было, а феноменальные результаты получаются лишь при феноменальных задатках. Способности, конечно бывают скрытыми, или подавленными, но они ещё должны быть. Тезис о том, что все дети гении и, что в каждом куча всяких одаренностей, сильно преувеличен. И когда ко мне обращаются с запросом типа «Я хочу стать писательницей», а на вопрос «есть ли у вас что-то из работ почитать» я получаю ответ — «ну… нет, просто я подумала, что гипноз сделает из меня писательницу… просто я не знаю… я хочу новое хобби, и чтобы было связано с творчеством», сразу вспоминается афоризм Жванецкого: «Писать, как и пИсать нужно только тогда, когда не можешь»…
Вернусь к Альфреду Бине и Пьеру Жане. Эти два блестящих ученых конца XIX века разделили усилия в исследовании двух основных направлений применения гипноза (клинического направления и интеллектуального развития), хотя оба были блестящими клиницистами, оба интересовались возможностями развития внутреннего потенциала человека, оба сделали огромный вклад в формирование психологии, как практической дисциплины. Но после реакции на гипноз в начале XX века и исключения гипнотизма из инструментария практической психологии от Бине осталась лишь память, как об изобретателе тестирования, а от Жане остался изрядно извращенный фрейдизмом психоанализ.
Западные исследователи ИСС, использующие гипноз для развития способностей, констатируют лишь то, что гипноз снимает зажатость и активизирует непосредственность вовлеченности в процесс обучения (всё это легко моделируется и без гипноза). Тем самым показывают свою неспособность выстраивать корректные рамки для эффективного развития испытуемых, несостоятельность показать зачем вообще нужен гипноз, как состояние в решении подобных задач. Максимум для чего используется гипноз — это «мотивированность» (чего бы не подразумевали под этим словом).
На этом фоне работа В.Л. Райкова выглядит феноменальным достижением. Приходится лишь сожалеть, что она остается невостребованной, хотя интерес к ней проявляется значительный. Отличный сюжет из фильма «Семь шагов за горизонт» 1968 года, снятый в целях пропаганды (в хорошем смысле слова) творческого гипноза, демонстрирующий феномен трансформации и возможность его применения, привлек огромное внимание к проекту Райкова, но так и не дал серьезного импульса в создании материальной базы для развития его детища. Тем не менее его исследование открывает большие перспективы профессионального роста специалистов-гипнологов. Им проделан серьезный объем работы в рамках научного подхода, а значит все результаты его опытов воспроизводимы и могут быть использованы, как фундамент в создании новых технологий.
P.S.
Переехав в Питер, я встретил несколько независимых друг от друга людей с одинаковым мнением относительно того, что делал В.Л. Райков: «Ну да, вот он это все так круто показывает… вот эти странные подопытные хомячки, как зомби по воле гипнотизера что-то делают… Но покажи мне того, кто стал благодаря Райкову великим певцом или художником?!» Вопрос, казалось бы, резонный. При всем уважении к скептицизму, если он конструктивный, такие выпады таковым не являются (не только конструктивным, но и скептицизмом). Подобные заявления — следствие ограниченности и излишне раздутого самомнения. Да, среди тех сомнамбул, из фильма никто не стал профессиональным артистом, художником или музыкантом, никто не стал гросмейстером в шахматах. Но это и не подразумевалось. Становление и развитие профессионала — это совсем иная задача, и В.Л. Райков работал с профессиональными артистами, получая великолепные результаты. Что скрывать, я работаю с профессионалами регулярно, и помогаю им выходить на совершенно иной уровень мастерства. И вклад В.Л. Райкова здесь имеет особую ценность.
©OlegVadan, 2016
развитие творческих способностей