Мы созданы из вещества того же,
Что наши сны. И сном окружена
Вся наша маленькая жизнь.
23 октября 1897 года И. П. Павлов произнес речь, посвященную памяти своего учителя, великого немецкого физиолога Рудольфа Гейденгайна. Перечисляя заслуги ученого, он особо выделил его вклад в изучение гипноза: «Гейденгайн один из первых наряду с Шарко указал, что область гипноза есть область глубокого реального смысла и высокого научного значения… Гипноз находится на пересечении всех уровней физиологической и психологической организации, и феномен, называемый гипнотизмом, когда он полностью будет понят, станет одним из важнейших инструментов для изучения нормального сна, нормального бодрствования и постоянного взаимодействия между нормальными, невротическими и психотическими процессами». Сказанное Павловым отражало и его собственное отношение к проблеме.
С такой оценкой гипноза нельзя не согласиться. Ведь гипноз, послужил катализатором многих фундаментальных открытий, и, если бы эксперименты не были прерваны сто лет назад, мы были бы вправе ждать от него и других, не менее грандиозных свершений. Не будем забывать, что гипноз произвел в биологии, медицине и психологии открытия, кардинально меняющие устоявшиеся взгляды, он подверг сомнению общепринятое деление наук на гуманитарные и естественные.
Замдиректора Института психологии РАН доктор психологических наук, профессор В. Н. Дружинин.
Эта страница посвящена моим представлениям о состоянии называемом «гипноз» и о использовании этого состояния «гипнотизме». Чтобы раскрыть данную тему, я привожу здесь несколько своих статей о вопросах, на мой взгляд, важных, для понимания явлений гипноза и гипнотизма.
1. Попытка объяснить причины сложившихся стереотипов.
Введение
Я постоянно сталкиваюсь со стереотипом, что гипноз – это что-то вредное или опасное. Этот стереотип разные люди озвучивают по-разному. Вот примеры их высказываний по этому поводу и определений понятия «гипноз» (я их уже коллекционировать начал): «Ты что! С мозгами не шутят!», «Я знаю, что гипноз – это плохо и вредно для психики», «Гипноз – это подавление воли», «Гипноз – это манипулирование сознанием», «Гипноз – это какая-то дьявольщина. Не надо этого», «Гипноз — это просто когда тебе говорят, а ты соглашаешься, потому что боишься сделать что-то не так», «Гипноз – это зомбирование», и еще одно «гипноз — это иллюзии (в смысле обман)». Откуда взялось такое отношение в обществе к гипнозу? Из какой пещеры вылезли, с какого дерева слезли эти люди? Что за сектантские представления, наверное, об одном из самых удивительных проявлений жизни. А ведь страх и полное непонимание явления вплоть до отрицания – это общее место в настоящее время!
Но совсем недавно, в Советском Союзе к гипнозу относились как явлению природы, которое раскрывает новые горизонты и возможности для человека. Свидетельство тому, например, просветительский фильм «Гипноз» для 8 класса школы – его крутили всем школьникам на уроке биологии в каждом классе, где была возможность показывать видео. Или еще факт того, что психотерапевтов, серьезно владеющих гипнозом по разнарядке отправляли на сцену заниматься эстрадным гипнозом. Эти «психологические опыты», как их называл Вольф Месинг, были важны с точки зрения идеологии и просвещения широких слоев общества. Гипнозом объяснялись библейские чудеса, гипноз изгонял мракобесие, гипноз был главным инструментом в психотерапии. Куда всё это делось? Почему сейчас в этой стране, и не только в ней, на слово «гипноз» наложено табу, почему все так напуганы? При слове «гипноз» все сразу вспоминают каких-то цыган, или негативное отношение к Кашпировскому (вот уж не знаю, кому Анатолий Михайлович принес хоть каплю вреда, но я лично знаю людей, которым он действительно помог).
Эта статья – попытка разобраться, откуда взялось такое отношение гипнозу, как оно сформировалось и чем, собственно, занимаются гипнотизёры. И, чтобы определиться со сформировавшимися идеологемами, придется сделать обзор истории гипноза.
Исторический аспект формирования гипнотизма.
Алексей Геннадьевич Пирогов как-то сказал в своих «Понедельных чтениях», что если книга о гипнозе начинается с «истории гипноза», то ее можно смело закрыть и больше не открывать, поскольку автору о гипнозе сказать нечего. Отчасти с ним можно согласиться, поскольку большинство авторов абсолютно бесструктурно просто льют «историческую» воду. В случае этой статьи, я постараюсь рассмотреть формирование отношения к гипнозу (идеологии) в зависимости от исторических событий связанных с явлением.
Каким бы словом ни обозначали явление, гипноз и его использование в том или ином виде был известен на всех континентах во все времена. В шумерских и египетских, письменных источниках упоминается о священном сне, который могли вызывать жрецы, для лечения болезней. Медиумы и оракулы были у древних греков и римлян. Саньяса, а после и йога в Индии известны еще с ведических времен. В Библии и в ветхом, и в новом заветах есть множество указаний об использовании гипноза. А шаманские трансы были, наверное, еще до того как человечество сформировалось во что-то определенное…
Но историю гипнотизма принято начинать с Франса Антона Месмера (1734 – 1815). Именно он стал первым популяризатором гипноза, как целительного средства от любой болезни. Фигура Месмера весьма примечательна – это был в высшей степени авантюрный, пассианарный, харизматичый человек. Родился в простой семье в Австрии. Долго не мог решить, чем ему заниматься – он собирался быть то художником, то музыкантом, то философом, но состоялся великим врачом, открывшим феномен, который вначале назвали его именем, а после переименовали в гипноз. А все началось с интереса Месмера к фигуре Парацельса, основоположника современной медицины. В 1774 года он заинтересовался целительством с помощью магнитов. Его пациентка страдавшая от головных болей, судорог, частичного паралича, бредовых состояний, непрерывных рвот, не получала облегчения ни от одного из выписанных ей лекарств. Месмер наложил ей на грудь несколько сильных магнитов. Последствия были ужасными – фроляйн забилась в бешеных судорогах. Но через несколько мгновений, приступ окончился, хотя обычно он продолжался часами. С тех пор он начал пользоваться этим чудесным методом повсеместно. Но однажды, когда он пришел проводить свой очередной сеанс «магнитотерапии», оказалось, что он не взял с собой магниты, и обнаружил, что легко справляется и без них! Он понял, что, подобно Парацельсу, сам обладает великой силой магнетизма, а результаты достигаются одним прикосновением его рук. Он пришел к заключению, что магниты являются только передатчиками особого «флюида», исходящего из его тела. После этого Месмер стал лечить, делая то, что сейчас называют месмерические пассы.
https://www.youtube.com/watch?v=-gVikHE7sG4
В 1780 году, в Париже, он впервые выступил с лекцией, где описал свою теорию «животного магнетизма». Собственно до него о всепроникающем магнитизме говорил еще Парацельс, и в теории Месмера не было ничего нового, тем не менее это «открытие» обычно признают за Месмером. Согласно теории вся Вселенная пропитана «магнетическим флюидом», правильный ток которого в теле человека и определяет его здоровье. Посредством магнетических пассов и других приемов можно пробуждать флюиды, изначально присутствующие во всяком живом существе, в особенности – в человеке, и в дальнейшем оперировать ими, оказывая целительное воздействие либо внушение.
Очень скоро Месмер начал использовать свой метод массово. Он соорудил свои знаменитые «бакэ», содержащие железные опилки и битое стекло, предварительно «намагничивал» их пассами. После этого больные располагались вокруг, держась за выходящие из баков железные прутья, причем вскоре одни заявляли о различного рода ощущениях, у других появлялись подергивания и судороги, третьи падали в истерическом припадке или приходили в состояние экстаза, каталепсии. Кто-то получал облегчение болезненных симптомов, и даже полное исцеление. Слава Месмера была такова, что люди, увидев его стремились подойти и прикоснуться, а собирал он вокруг себя толпы. Кто-то считал его святым, другие – магом и колдуном, а кто и вовсе слугой Дьявола. Несмотря на результаты, и, в большей степени, по идеологическим причинам, в 1784 году Парижская академия наук, изучив эксперименты Месмера и не найдя им никакого – ни научного, ни хотя бы просто рационального объяснения, объявила великого «магнетизера» обычным шарлатаном и жуликом.
Открытие Месмера имело далеко идущие последствия и множество активных последователей. Стоит упомянуть маркиза де Пюйсегюра, открывшего сомнамбулическое состояние при месмеризировании и португальского аббата Фариа, показавшего, что нет никакой необходимости в пассах, но достаточно одного внушения. Кстати, именно с легендарного аббата начинается прием мгновенного наведения гипноза. Исцеляющий одним лишь взглядом – так его называли. Кроме того, именно он первый указал на то, что погружение в состояние транса напрямую зависит не только от магнитизера, но и от самого гипнотика, т.е. то, что сейчас называется гипнабельностью.
Очень важной фигурой в истории гипнотизма является английский хирург Брейд. Это он дал название явлению гипноз и гипнотизм. Причем по его определению гипнотизм – это сокращение. Его аутентичное обозначение неврогипнология (neurypnology), т.е. наука о «нервном сне». Брейд указывал на то, что «нервный сон» (гипноз) отличается от обычного, физиологического сна, поскольку вызывается искусственным образом путем глубокого сосредоточения на каком-либо раздражающем взгляд предмете.
Во второй половине XIX века в Европе сформировались три основных направления гипнотизма: парижская школа, главой которой был профессор Шарко, нансийская школа, основанная Льебо и эклектическое направление магнитизеров. Об эклектиках разговор будет отдельный, поскольку это направление гипнотизма поставило себя в «ненаучные» рамки и серьезного идеологического влияния на формирование отношения к гипнозу не принесла. Но на первых двух школах, стоит остановиться подробно, поскольку именно их представители сформировали современные подходы в гипнотизме и повлияли на отношение общества к этому явлению.
https://www.youtube.com/watch?v=WW3QlrMkXFk
Психиатр Жан Мартен Шарко (1825 – 1893) исследовал явления гипноза, производя эксперименты над больными, страдавшими тяжелыми формами истерии. Он и его сотрудники пришли к заключению, что гипноз есть явление патологическое, а именно – форма искусственного невроза типа истерии, вызываемая только у лиц с истерическим предрасположением. Парижская школа различала в гипнозе три обязательные фазы: каталептическую, летаргическую и сомнамбулическую. Вместе с тем парижская школа учила, что гипнотический сон возникает непосредственно в зависимости от изменений в нервной системе путем однообразного раздражения с помощью яркого света, внезапного звука гонга, тихих монотонных звуков или пассов.
В своей книге «Исцеляющая вера» Шарко говорит о решающей роли веры (сегодня — внушения) в происхождении и лечении симптомов истерии. Все знаменитые «чудесные исцеления» соматических заболеваний с помощью святых, их мощей, икон и т. п. Шарко объясняет тем же механизмом, который он демонстрировал в своих экспериментах. «Целительная вера религиозная и мирская не может быть раздвоенной; это один и тот же мозговой процесс, производящий одинаковые действия». Твердое убеждение больного в будущее излечение является самым главным лекарством в исцелении; создание у человека такого убеждения – задача целителя. Шарко полагал, что известные религиозные целители, такие как Франциск Ассизский, Св. Тереза, сами «страдали такой же болезнью, проявления которой затем они стали исцелять», то есть истерией. Этот принцип Шарко во всем мире используют до сих пор. Имя ему «плацебо».
В противоположность парижской, нансийская школа утверждала, что гипноз не связан с ни с какой болезненной предрасположенностью, и может быть получен у большинства здоровых людей. Гипноз является следствием не элементарных физиологических раздражений, а более сложной деятельности нервной системы. Последователи нансийской школы, как например Льебо, Бернгейм, Бине и др., рассматривающие «гипноз как нормальное состояние», не отличающееся существенно от сна, мало занимаются экспериментированием, но отдают свою энергию психотерапии или лечению силами ума. Они утверждают, что гипноз, как это было уже известно и в «догипнотический» период, не есть болезненное состояние; что здоровые люди могут быть гипнотизируемы столь же легко, и даже легче, чем больные; что вызвать гипноз у больного, несомненно, полезно; когда же гипноз сопровождается ещё целительными внушениями выздоровление гарантировано.
Однако, в то время парижская школа во главе с экзальтированной демонстративной личностью Шарко занимала лидирующее место в формировании отношения к гипнозу со стороны общества, поскольку эта школа была наиболее публичной и распиариной. Стоит отметить, что именно Шарко повлиял на мнение о гипнозе у Зигмунда Фрейда. Фрейд сам заявлял о своей зависти к способностям Шарко. Но к фигуре отца психоанализа я вернусь позже. Она имеет большое значение для прояснения темы статьи.
В продолжение предыдущей части. О Фрейде и Эриксоне и их наследии.
Время и многочисленные эксперименты, сделанные в различных странах последователями нансийской школы (Гейденгайн, Брейер, Чермак, Крафт-Эбинг, Форель – в Германии, Австрии и Швейцарии; Дельбеф и Крок – в Бельгии; Питр, Берийон, Грассе, Пьер Жане – во Франции; Веттерстранд – в Швеции; Морселли и Ломброзо – в Италии; Токарский и Бехтерев – в России), показали и что гипноз, является в различных степенях нормальным свойством нервной системы любого человека.
Методы парижской школы в отличие от нансийской, абсолютно не имели успеха в лечении болезней. Сам великий Шарко экспериментировал тринадцать лет с одиними и теми же десятью пациентами. Тем не менее, ее представители объявили, что гипноз есть «болезненное состояние нервной системы» — мнение, совершенно не подтверждаемое фактами, но до сих пор ещё сплошь и рядом повторяемое в защиту так называемого опасного характера гипнотической практики. Эта партия физиологов принадлежит к странной породе врачей-материалистов, которые в своих воззрениях на ум, как на физиологическое выделение мозга, не могут подняться выше грубоматериалистических аналогий «печени и желчи». Поэтому их гипнотическая практика ограничивалась и ограничивается такими методами, которые изнуряют плоть и дух, «доводят пациента, под предлогом диагноза, до истерии и связанной с нею лживости, и не добавляют ничего к сумме человеческого счастья облегчением и исцелением болезней».
Современная психотерапия, является наследием нансийской школы, исходящей из того взгляда, что гипноз есть состояние восприимчивости, нормальное само по себе и присущее в большей или меньшей степени всем людям.
Итак, благодаря христорадным стараниям святой матери церкви в обществе создан и закреплен суеверный миф о том, что гипноз – это что-то плохое, и вообще гипноз — это происки дьявола. А странные представления Шарко о психике подлили масла на эту сковороду, утвердив уже сложившиеся идеологические стереотипы что гипноз – это что-то опасное и нездоровое. И тут выступает икона популярной психологии – отец психоанализа Зигмунд Фрейд.
Как говорил сам Фрейд, его психоанализ появился из опытов с гипнозом Брейера, Шарко и Бернгейма. Все принципы психоанализа взяты из его наблюдений за этими опытами: «Значение гипноза в развитии психоанализа невозможно переоценить. С теоретической и практической точек зрения психоанализ опирается на наследие гипнотизма». Но нужно помнить, что Зигмунд был человеком весьма странным, подобно Шарко, делающим слишком далеко идущие выводы, опираясь на весьма сомнительный эмпирический материал. Стоит учитывать, что в своей практике Фрейд экспериментировал с кокаином, который весьма сильно стимулирует либидо. Фрейд в качестве лекарственного средства своим психически больным прописывал кокаин, а потом на основе таких наблюдений создал свои теории, применяя фактуру запудренных кокаином больных состояний своих пациентов в обобщениях для всех людей. Несостоявшийся гипнотизер, по ряду причин, в том числе из-за собственного страха смотреть людям в глаза, он решил применять терапию словом без наведения транса. И этого человека сделали иконой психологии! О да, его теории все сводящие к сиськам-писькам, подавленным желаниям, «опасному бессознательному» очень удобны для манипулирования обществом. Фрейд, вероятно, в следствие ученичества у Шарко, объяснял гипноз подавленной сексуальностью и желанием подчиняться. Самое забавное, что эмпирический опыт гипнотизма полностью опровергает все основополагающие постулаты Фрейда, разве что, кроме одного: большинство психологических проблем людей действительно находятся в детстве, но этот принцип открыт отнють не Фрейдом. И не зря блестящий гипнотизер Оскар Фогт говорил о об отце психоанализа: «Фрейд является просто ограниченным фанатиком, если использует подобные средства».
https://www.youtube.com/watch?v=LJYuyly3BSw
Еще умиляет работа психоаналитиков: Фрейд говорил, что полный курс психоанализа должен длиться шесть лет, а Юнг вообще заявил, что психоанализ должен продолжаться всю жизнь. Я конечно понимаю, что это очень выгодно иметь постоянных клиентов, которых потом можно по наследству детям и внукам передавать, навязывать несуществующие проблемы, ставить от себя в зависимость, а потом разбираться с ними всю оставшуюся жизнь, при этом в конечном итоге вовсе не решать проблем своих клиентов, но убеждать смериться с ними… С помощью гипноза терапия длится дай бог, если три-четыре сеанса в самых запущенных случаях… впрочем, я уже подумываю пересмотреть свои позиции в решении человеческих проблем :)…
В общем, что я хотел донести?! Отношение к гипнозу – стереотип навязанный школой психоанализа, где гипноз в классической форме (директивный гипноз) определяется как насилие, подавление воли и прочий вздор больных мозгов фрейдистов. Такая позиция весьма устраивает нашу замечательную во всех отношениях христианнейшую церковь, поскольку там принято сжигать всех конкурентов, тем более, если они раскрывают основу всех библейских чудес.
Осталось сказать несколько слов о Милтоне Эриксоне и его принципах терапии. В общем-то этот «мистер гипноз», как его называли, «лучший гипнотизер XX века» привнес в практику гипнотизма одну важную стратегию – возможность выбора у гипнотика в процессе сеанса. Все остальное было до него. Основные стратегии, которые применял Эриксон, использовал еще Бернгейм. Но до него гипноз оставался исключительно директивным. Гипнотизер брал на себя всю ответственность за те методы и стратегии, которые он применял в своей практике. Эриксон, внеся в практику выбор, перенес часть ответственности за результативность терапии на гипнотика. После смерти Милтона Эриксона, вдруг оказалось, что он создал нечто новое, а именно «эриксоновский гипноз» (интересно, он сам вообще знал об этом?).
Так к чему я в этой статье вспомнил об Эриксоне? — все просто, то, что сейчас называют эриксоновскм гипнозом (вернее было бы назвать эриксоновской терапией) преодолело социальный стереотип о гипнозе как о подавлении воли и насилии. Я совсем недавно общался с психотерапевтом практикующем в Нью-Йорке США по имени Александр Рапопорт. Он мне сказал довольно примечательную вещь, что в США директивный гипноз рассматривается как насилие, и его использование может стать причиной подачи иска в суд, что-то типа сексуального домогательства. Так что приходится работать именно в милтон-моделях. Это тоже наследие гера Фрёйда…
Послесловие к статье.
Возвращусь к началу статьи, к тому, какое замечательное прошлое у гипнотизма, подтвержденного теорией Павлова, было в стране советов, и той полной психологической безграмотности и мракобесию, которые царят сейчас. Вспоминая последователя нансийской школы, ученика Шарко и Бернгейма, нашего великого отечественного невролога и невропатолога Владимир Михайловича Бехтерева, нашего гениального физиолога Ивана Петровича Павлова, основоположника харьковской школы гипноза Константина Ивановича Платонова, автора, наверное самой фундаментальной книги о гипнотерапии, которая вообще существует, я смотрю на потомка, правнука того самого Бехтерева – Михаила Бехтерева, который несет околесецу о каких-то детекторах ошибок и решении проблем психических расстройств операбельным путем. Словно и не было его легендарного пращура! Не было в этой стране самой сильной в мире школы гипнотерапии? Вопрос оставлю открытым…
И последнее, в статье рассмотрена только часть тех причин, которые стоило бы рассмотреть. Наверное, нужно было упомянуть об активном неприятии официальным научным сообществом гипноза в течении более чем 60-ти лет со времен Месмера. О том, что все-таки Фрейд был скорее сторонником гипноза, в противовес полностью оголтелым отрицателям данного явления. И о том, что в конце концов после того, как к гипнозу стали относиться серьезно и активно его применять и исследовать, но примерно в 20-х годах широкомасштабные исследования ученых в этой области были свернуты. Можно много что сказать, рассмотреть и подойти с разных сторон… И в данной статье указаны только общие положения состояния дел в отношении гипноза и гипнотизма.
2. О «ненаучном» гипнотизме. Магнетизм.
Эта небольшая статья о направлении в гипнотизме, которое уже упоминалась в предыдущей статье. Речь пойдет об эклектическом направлении гипнотизма. На просторах нашей «необъятной» состоявшихся гипнотизеров такого направления, я не встречал, хотя знаком с парой человек, которые относят себя к такой категории, но ограничиваются скорее теорией. Кроме того одного из них я ради прикола научил гипнотизировать, но сомневаюсь, что из него что-то стоящее может получиться.
Итак, снова сделаем исторический экскурс. Напомню, что XVIII, XIX и начало XX-го века – это время тайных обществ. В конце XVII века появляются розенкрейцеры, а в XVIII начинает бурно развиваться масонство. Розенкрейцерство и масонство перемешивается, появляются всё новые и новые ордена и ложи. Как говорится масоны – это розенкрейцеры не интересующиеся мистикой, а розенкрейцеры – это масоны ударившиеся в мистику. А к концу XIX века тайные общества появлялись как грибы после дождя. Я не буду обсуждать здесь систему верований этих секточек и сектушичек, но обязательно отмечу, что благодаря широко распространившемуся в то время гипнозу и наркотикам, продававшимся в каждой аптеке эксперименты с психикой в широких слоях общества того времени были весьма распространены. Движение «нью эйдж» — это лишь жалкое подобие того, что происходило на сломе XIX и XX веков. И как только Месмер сделал свое открытие, его тут же подхватили и начали эксплуатировать оккультисты. Обучающие классы Месмера посещали все видные оккультисты того времени, в том числе Сен Мартен, Жак Казотг, Бергас. Кроме того, сам месмер был франкомасоном, что весьма характерно для того времени. Магнетизм, а после гипнотизм сразу же стал частью оккультной системы. Элифас Леви, Станислас де Гуайта экспереметировали с месмеризмом, Папюса вообще считают «великим гипнотизером» (лично я не вижу для этого серьезных оснований). Учение об «истечении магнетического флюида» до сих пор всерьез рассматривают в организациях розенкрейцерского разлива (я лично знаком с такими людьми).
Для определенности в данной статье я буду разделять тех, кто использует гипноз на направление медицины (психотерапии) и эклектиков-магнитизеров. Само собой, магнетизеры не пользовались благосклонностью представителей парижской и нансийской школ, по той простой причине, что эксперименты магнетизеров не опираются на научные представления и их эксперименты не ограничивались рамками медицины. Магнетизеры конца XIX века стараются пользоваться лучшими методами нансийской школы, но кроме того, употребляют пассы, взгляд, дуновения и «наложение рук» месмеристор и придерживаются теорий «астрального агента», «магнетического флюида», исходящего от человека, который является фактором гипнотического влияния. Они проводят эксперименты с ясновидением, телепатией, медиумизмом и другими психическими явлениями. Наверное, самым известным пропагандистом такого направления гипнотизма был Жерар Анкос (Папюс) – на мой взгляд, личность сомнительная, но его книга «Магия и гипноз» отражает подход магнетизеров того времени. И сейчас в Европе существуют потомственные магнетизеры оккультного толка.
Не совсем понятен вклад этого направление гипнотизма, поскольку действительно серьезных исследований с широкими выборками ими не проводилось. Обычно это были люди занимающиеся экспериментами в узких кругах. В первую очередь гипнотизеры-оккультисты, считающие, и не без основания, что гипноз основа всей магии, развивали направление психических возможностей, с другой стороны, такой гипноз, благодаря сектанскому подходу стал основой манипуляций, мистифицировался и превратился в какую-то абракадабру. К сожалению открытое, серьезное и широкое изучение психических способностей проявляющихся благодаря гипнозу было свернуто примерно сто лет назад. Если, к примеру, Владимир Михайлович Бехтерев и его ученик Константин Иванович Платонов исследовали явление телепатии, у них были действительно серьезные исследования с большим количеством испытуемых, их исследования высшей нервной и психической деятельности имело широкий фронт, то эклектики довольствовались какими-то разовыми проявлениями гипнотических явлений такого плана. На мой взгляд, сектантские подходы дискредитируют эту сторону гипноза.
Хотелось бы сделать последнюю обобщающую фигуру речи подводящую итог данной заметки: рамки сложившейся научной системы дают ограничения применения гипноза, но сектантство и опьяненный субъективизмом и странными идеями мозг «мистиков» не позволяют развиваться гипнотизму. Эти застрявшие в архаизмах нелепые люди лишь пытаются воскресить какие-то капролиты своих странных представлений о мире, вместо того чтобы раздвигать рамки своей ограниченности.
3. О моделях гипноза.
Вводная часть (о рамках данной статьи)
Этот текст не претендует ни на какую «научность» и «достоверность». Также не думаю, что в тексте будут соблюдены условия необходимости и достаточности. Но поскольку я когда-то имел отношение к системе фундаментальной науки, постараюсь быть трезвым и четким в своих суждениях и хоть как-то опираться на свой опыт и наблюдения реальных случаев из собственной практики сеансов гипноза. И поскольку гипноз, в «официальном понимании» как явление, – штука, от которой стараются отмахнуться, признавая его существование, но делая вид, что всё это какие-то «не заслуживающие внимания глупости» (т.е. как в том анекдоте: «жопа есть, а слова нет»), то я даже не буду пытаться соблюдать хоть какие-то наукообразные «правила приличия».
А.Г. Пирогов очень правильно определил гипноз искусством, поскольку научной модели данного явления просто не существует, а гипнотизер, если это действительно гипнотизер, который занимается своим делом, – это человек, опирающийся только на эмпирику, развивающийся как специалист за счет фантазии (как своей, так и своих гипнотиков). Находя закономерности в своих «психологических опытах», он создает скорее эффективные модели поведения, чем пытается объяснить или понять явление. Понимание приходит лишь как постижение на собственном опыте того, что происходит. А значит, здесь не может быть достаточной объективности для того, чтобы действительно объяснить с научной точки зрения, что же происходит?
Чтобы убедиться в справедливости моей позиции, достаточно просто попытаться попробовать разложить хоть на приблизительно «элементарные» составляющие принципиальные явления, с которыми гипноз связан. Например, такое понятие как «психика», или как с этой самой психикой связан мозг? Обычно связывают напрямую, и вообще психику отождествляют с деятельностью мозга (ага, как это «всем давно и так известно»). Ой ли? Наверное, связь есть, но прямая ли? Для определенности мы считаем (принимаем как аксиому), что психика – продукт деятельности мозга, но так ли это? И внутри ли мозга эта самая психика, и если нет, то что тогда вообще делает мозг? (Вопросы занятные, но практичные (вовсе не научные) ответы на них, на мой взгляд, выходят за рамки статьи.) Но для эффективной работы гипнотизера эти вопросы – пустое занятие. Для гипнотизера занятие – решить стоящую перед ним реальную задачу (запрос) с которой к нему пришел клиент. И на вопрос о том, как гипнотизер выполнил эту задачу, причем с научной точки зрения, самым точным ответом будет: «Вы что издеваетесь? Вы же при этом присутствовали! Вы же своими глазами всё видели! Вам что, еще раз повторять сеанс?». И на этом можно было бы закончить. Но приходится делать серьезный вид и рассказывать всем что-то умное, соблюдать рамки приличия, качать головой и важно надувать щёки. Кроме того очень часто просто полезно с практической точки зрения самому что-то понимать – это дает возможность развиваться.
О чем же пойдет речь в данной статье? Да всё о том же: как гипнотизеру объяснять свои действия, какие «теоретические» предпосылки он закладывает в то, что он делает? Ну что же приступим, помолясь…
О рамках любой модели или теории
С тех пор как человек научился говорить, самым главным, самым сильным и убедительным инструментом в арсенале человека была «логика». «Логика» (именно в кавычках) не в смысле формальной логики с ее сформулированными законами, а в смысле последовательного структурного мышления. С помощью этого инструмента человек выстраивал синтаксис (структуру) всего чего угодно, с чем сталкивался. И главным критерием, обосновывавшим такой подход, стала убедительность того, что было выстроено. Убедительность считалась весьма основательной, когда претендовала на объективность. А критерием объективности стало то, что было убедительным для окружающих людей. Так появилась математика (наверное, самый долгоиграющий продукт «логики»), или например астрология (ведь как всё красиво опирается на закономерность и цикличность – настоящая «наука») и всё, всё, всё, что поначалу называли магией, алхимией и натурфилософией а потом наукой…
Но я, опираясь на личный опыт, с уверенностью говорю, что это только модели описания окружающего мира, попытки повторить этот мир, задавая ему какие-то рамки, но не сам мир. И все что люди не смогли описать рядом с собой, все, что мешало им в их замечательных умопостроениях, они (люди) вытеснили за «забор» социума. Ведь как гласит один из законов Мерфи: «Если факты противоречат теории, то от фактов нужно избавиться». Люди создали некий синтетический мир своих идей и умопостроений – так называемую цивилизацию. Научившись говорить, люди не перестают этого делать не на миг. Да всё что мы делаем – это говорим! Любое моделирование – это просто цепляние ярлыков из слов и определений на проявления этого мира. И мы дошли до того (и уже давно), что вовсю нарушаем один из главных принципов заложенных в «логику» – проверять всё на опыте, люди стали доверять больше словам, чем личному опыту. Например, стоит задуматься о том, что такое «объяснения»… это когда одни слова заменяют другими словами, и всё становится понятно даже в отрыве от события или объекта. Мало того, люди наплодили мириады слов и идей за которыми ничего не стоит вообще, и именно эти слова и идеи считаются самыми убедительными… Так что, по моему мнению, стоит понимать и помнить, что любая модель – это просто убедительное умопостроение. А самым убедительным основанием для любого умопостроения ныне признана «научность», т.е. синтаксическая вписанность в общепринятые рамки определений вещей в этом мире… (Вот прочитал сейчас то что уже написал, и решил, что сморозил глупость, ведь самое убедительное – это то во что ты веришь… кстати, что такое вера? Но тут речь идет именно о «логике», и в ее рамках даже богословие – наука. Не буду переписывать!) А зачем вам эта модель – вопрос, выходящий за рамки данной статьи.
Какие условно рабочие модели гипноза бывают?
В открытом доступе «научных» моделей того, как устроена психика, как ее рассматривать и как работает гипноз, фигурирует всего две основных, плюс еще одна, не слишком хорошо представленная в отечественном информационном пространстве: «по Фрейду» и «по Павлову». «По Фрейду» (или наверное стоит лучше сказать Неофрейду, поскольку это куча того что сверху на классификации и теории Фрейда наставили) это модель про то как «во время сна (или гипноза) процесс высшей нервной деятельности переходит из левого «логического» полушария (сознания) в правое «интуитивное» полушарие (подсознание)» и всё такое бла-бла-бла. Как же здорово нам всё объяснили. Была просто классификация Фрейда про ид, эго и суперэго, а теперь (поскольку Фрейд самый главный авторитет в этой области) эта классификация стала научной теорией, которой размахивают все психологи как флагом.
Кстати, там ведь еще один анекдот с другой классификацией Фрейда есть (ну той, которая про анальные, оральные и генитальные фиксации): все упорно искали физиологические особенности у типов людей связанных с этими фиксациями (ну, кто ищет, тот всегда найдет), и нашли (или объявили, что нашли)! Даже объяснили особенностями внутриутробного развития слоев: мышечного, пищеварительного и нервного (как же это теперь научно! Ура психоанализ!). Гениальное решение – теперь психологию можно официально объявлять наукой, а Фрейда патриархом! А то у этой великой науки объект изучения вроде бы был, но как бы и не было… Теперь все можно подтвердить чем-то, что можно померить, то есть мышечным тонусом, выпущенными газами и производительностью мыслительной деятельности.
Про «павловское» торможение участков головного мозга было интереснее, хотя и не совсем всё сходилось, но всё равно красиво. И в отличие от фрейдизма всё было изначально ужасно научно, и опиралось на физиологию. Как же это логично было связать условные рефлексы, изменение физиологических процессов с условным включением-выключением (торможением) отделов мозга. Казалось бы, все работает как часы и «шестеренками можно описать всю вселенную». И вроде бы оставалось какая-то «маленькая тучка на безоблачном небосклоне» (ну как с «абсолютно черным телом» в физике в конце XIX века, но тут появился Макс Планк и всё испортил, теперь всё приходится квантовать). «Павловцам» всё испортило МРТ, и не осталось никакой «научной модели» психических процессов. Кроме того «торможение коры» и, как следствие, торможение мышечного тонуса, павловский «сторожевой пункт» и раппорт в состоянии гипноза, не объясняют всего многообразия трансовых состояний, даже в рамках непосредственного наблюдения без дополнительного оборудования. Единственное, что остается – свидетельство того, что что-то происходит, но что именно, не вполне понятно… и чем больше скапливается фактов и данных, тем становится всё загадочнее и загадочнее… Тем не менее, от Павлова (на мой взгляд) осталось больше практичных вещей чем от Фрейда, и в отечественной школе психотерапии благодаря Павлову всё намного определеннее и обоснованнее, чем в западной. Так что Ивану Петровичу респект и уважуха.
Оставляя в покое праотцев, вернемся к предмету рассмотрения. Гипноз – это естественная способность психики любого живого существа (на мой взгляд… ведь это не доказано, просто обобщение). Так что любая модель гипноза упирается в модель психики, если модель претендует на научность, и в поток сознания гипнотика, если речь идет о какой-нибудь другой модели. И если брать за основу какую-нибудь эзотерическую модель, то можно навертеть чего угодно, главное убедительно подать, ведь всё равно будет работать (всё давно проверено на людях). В ход легко пойдут чакры и ауры, биополя и торсионные поля, Божественные силы и Дьявол, всё это вместе взятое и любая другая муть, которая только может находиться в голове у гипнотика. И это хорошо! Человек сам предоставляет стройматериал для построения такой модели, и эта модель будет оптимальной для данного человека. Или с другой стороны, можно нести любую муть, если уверен, что подействует твой великий авторитет в данном вопросе… Главное не завязнуть самому в этом болоте, и чтоб работа была выполнена. А какими моделями стоит пользоваться для себя, гипнотизёра? Решить эту задачу стоит каждому самостоятельно.
Немного о том, какими моделями пользуюсь я (в качестве информации к размышлению)
Принимая классификацию Фрейда деления психики на сознание и бессознательное, не вдаваясь в подробности того, что она значит и вообще в ее состоятельность, принимая ее просто как условность, поскольку людям понравилось и теперь ее знает каждая домохозяйка, заявляю, что во время сеанса гипноза гипнотизер создает (именно создает) часть сознания гипнотика. Что такое сознание и как оно формируется – это вопрос, ответ на который сильно облегчит выстраивание стратегии гипноза. В моей модели есть ответы на данные вопросы. Но эти вопросы я также выношу за рамки данной статьи.
В моей модели (моей личной модели, на которую я опираюсь при работе) психики, краеугольное место занимает такое понятие как «внимание». Поскольку я в вопросе гипноза опираюсь не на «научность», но на практичность и личный опыт (но, конечно же, с интересом рассматриваю любые другие подходы), то и термином «внимание» я обозначаю ту вещь, которую я сам изначально эмпирически определил и нашел ее характеристики. Так что «внимание», его наличие и его краеугольность – это прессупозиция. «Внимание» – это активная, действующая сторона психики. И хорошая гипнабельность – это способность внимания действовать легко и беспрепятственно. Я считаю, что хорошо гипнабельны изначально все (конечно не все сомнамбулы, но хорошо гипнабельны все, это не прессупозиция, но презумпция в моей модели, поскольку для серьезных статистических выборок у меня не достаточно данных, да и вряд ли кто-нибудь такое потянет). И вопрос нормализации этой естественной способности – просто снятие «внутренних запретов», которые наложены на внимание по мере того, как формируется личность человека. В моей модели гипнотизма я отталкиваюсь от гипноза как состояния, и это состояние напрямую связано с «вниманием» и его непрерывностью.
Попробую показать это на примере трех своих клиентов, и внимание которых было блокировано «неврозом», появившемся непосредственно вследствие воспитания. В каждом случае невроз служил предохранителем от возможных событий (или даже памяти о событиях уже случившихся) похожих на те, которые произошли с человеком, с функциями вытеснения памяти и проявлениями поведенческих реакций. Каждый раз избавление от невроза и утилизация причин невроза в пользу гипнотика восстановила изначальную функциональность внимания. Критерии – свободное погружение в состояние 3/2 – 3/3 по Каткову. Каждый клиент пришел с запросом отличным от «избавления от невроза». Но для решения их запросов мне пришлось сначала снять проблему невроза. Итак, переходим от Фрейда обратно к Бернгейму!
1. К. – молодая женщина. Высокая внушаемость средняя гипнабельность. Первый сеанс: через час работы по Фогту прошла в 3/1-3/2, но потом резкая когнитивная блокада выход, и отказ от продолжения этого сеанса. Невротические признаки: легкая гебефрения, гиперкинез.
Основание невроза: жестокое воспитание, смерть матери в детстве, несколько случаев серьезного стресса в детстве.
2. В. – молодой человек. Средняя внушаемость, гипнабельность высокая, но дальше 2/3 в первый раз не прошло – выскочил в нормальное состояние с головной болью. Невротические признаки: гебефренический смех как защитная реакция, асоциальные склонности.
Основание невроза: дискриминация со стороны родителей, жесткие побои со стороны отца (практически до полусмерти).
3. Н. – молодая девушка. Высокая внушаемость, гипнабельность средняя. Первый сеанс: плавно вошла в 2/2, затем колебания между 2/2-2/3 не способность расслабиться. Невротические признаки: кошмары, невралгия, депрессии.
Основание невроза: смерть обоих родителей, приемная семья, детдом.
В каждом случае гипнотерапии после утилизации негативного опыта связанного с детством, и создание новой мотивации в отношении подобных ситуаций невротическое состояние прошло, отношение к прошлому полностью исправилось, появились внутреннее спокойствие и уверенность. Свободное погружение в 3/2-3/3 стало нормой. В каждом случае, кроме вводного сеанса было проведено еще по 3 сеанса + выполнение основного запроса.
Случаи невроза весьма наглядны, поскольку в большинстве случаев таких очевидных внутренних барьеров нет. Тем не менее, сознание сформировано так, что врожденная способность (гипнабельность) максимально нивелируется, вытесняется из памяти и навыков.