Последние пару месяцев ко мне нетипично (я бы даже сказал, неприлично) много обращаются с вопросом психотерапии зависимых расстройств или проблем связанных с зависимостями. И я, конечно же, уже многажды писал о зависимостях, но, по горячим следам, решил написать еще одну популярную статейку про специфику и логику терапии зависимого поведения. При этом я ограничусь рамками алкоголизма и наркомании, хотя ко мне чаще обращаются с зависимостью от азартных игр (гемблингом)… часто азарт, знаете ли, – непреодолимая сила…
Для ответа на вопрос: «Как избавиться от алкоголизма или наркомании?» — для начала необходимо разобраться с предпосылками явлений наркомании и алкоголизма. Ведь логика ответов на вопросы строится как классическая логика мышления по схеме Аристотеля: понятия-рассуждения-умозаключения. Это позволит нам разобраться в поставленной задаче, определившись с её условиями, разобравшись со взаимосвязями в различных явлениях и сделав выводы, что с этим делать?!
Входящие в задачу понятия, которые нужно определить – это что такое алкоголь и наркотики, почему и при каких условиях человек становится алкоголиком или наркоманом и каковы последствия такого становления?
Рассуждения определяют взаимосвязь наркомана и наркотика, наркомана и социума, наркотической зависимости и последствий наркомании. Также показывают как можно разрушить логику этого явления, прервав порочный круг, создав терапевтическое вмешательство.
А в качестве умозаключения, должно появиться решение, метод, применяя который человека можно избавить от наркомании или алкоголизма, а также само исцеление от зависимости.
Итак, что мы имеем на входе? или алкоголик/наркоман, кто он?
Физиология воздействия алкоголя/наркотика
Для начала хотел бы прояснить, что называют наркотическим веществом (наркотиком). У этого вопроса есть два аспекта: юридический и физиологический. С точки зрения закона к наркотикам относятся психоактивные вещества входящие в особый список закреплённый законом. То есть формально наркотиком можно назвать только то, что определено законом, как наркотик. И есть другие психоактивные вещества, которые вызывают сходные с наркотиками последствия, но по формальному признаку к наркотикам не относящиеся (например, к таковым относится алкоголь или никотин). Зависимость от таких веществ de jure относят к токсикомании.
С точки зрения физиологии (обозначу как «в медицинском смысле слова») можно просто говорить о психоактивных веществах, которые вызывают зависимость, при вмешательстве в метаболизм. Отмечу сразу, что наркотики (в медицинском смысле) – это, во-первых, вещества сходные с естественными нейромедиаторами (их отнесём к первой категории); во-вторых, сходные или тождественные другим естественным метаболитам, например, как алкоголь (это будет второй категорией); в-третьих, токсические вещества вызывающие перевозбуждение нервной системы при небольших дозах, например, пары ацетона (третья категория).
Наиболее распространённые вещества первой категории делят на три группы по родовым признакам воздействия на нервную систему: опиаты – которые организм воспринимает как эндорфин; психомоторные стимуляторы – воспринимаемые организмом, как дофамин; галлюциногены – которые воспринимаются организмом, как серотонин. Эти три нейрогормона (эндорфин, дофамин, серотонин) являются основными веществами настраивающими нервную систему на взаимодействие с окружающей средой и самоощущение человека относительно окружающего мира. Есть ещё много базовых гормонов, влияющих на работу нервной системы и, как следствие, состояние психики. Но эти три обеспечивают самый значимый вклад в психическую активность. И наиболее распространённые наркотики воспринимаются как «лошадиная доза» одного из этих естественных веществ химии мозга, вызывая дисбаланс восприятия себя и окружающего мира. И, как правило, с точки зрения закона, именно такие вещества вносятся в списки наркотических. Подробности о воздействии этих веществ в популярной форме можно узнать, например, из лекций доктора биологических наук Вячеслава Дубынина.
Считается, что химическая зависимость появляется в результате подавления соответствующих эндокринных функций нервной системы под действием наркотика. То есть, когда наркотик становится неотъемлемой частью метаболизма в организме, а естественный нейрогормон (например, дофамин) перестаёт вырабатываться в достаточном количестве, и тогда без наркотика теряется нормальное самочувствие. Наибольшую зависимость вызывают опиаты и «синдром отмены» при опиатной зависимости наиболее выражен. Наверное, все слышали про героиновые ломки…
А что касается действия алкоголя на работу нервной системы, то, в отличии от, например, морфина, оно не прямое, а косвенное. Хотя алкоголь и вырабатывается нашим организмом, входит в естественный метаболизм пищеварения, тем не менее, здесь важна, как всегда доза. Критическое влияние на работу нервной системы алкоголя в том, что он подавляет обменные процессы, разжижая кровь и связывая воду в организме. Тем самым «отключая» работу нервной системы, нарушая мышление и функциональность всего организма. Но в малых дозах действие эндогенного алкоголя служит лишь механизмом чувства насыщения во время еды.
Действие токсических веществ, которые я отнёс к третьей категории, является исключительно токсическим, и их воздействие на нервную систему похоже на перевозбуждение нервной системы при эпилепсии. Опять же всё зависит от дозы, где малые дозы токсина могут восприниматься организмом, как стимулятор, вначале дающий эйфорию при кислородном голодании, и галлюциноген при нарушении нормальной работы мозга. А при передозировке будет необратимое органическое поражение или даже смерть.
Это всё не отвечает на вопрос, почему некоторые граждане стремятся к потреблению таких веществ, почему появляется зависимость. Этот вопрос будет рассмотрен ниже. И я не собираюсь уделять в этой статье какое-то серьёзное внимание нейрофизиологии воздействия наркотических веществ. Тем не менее, эта краткая справка нам понадобится для понимания принципов терапии зависимых расстройств.
Краткая социально-историческая справка
Наркомания и алкоголизм – явления, имеющие серьёзное социальное значение. Мало того они являются социально опасными явлениями и вовсе не потому, что бывают буйные алкоголики и агрессивные, невменяемые наркоманы… Наркомания и алкоголизм – это психическая болезнь, распространяющаяся подобно вирусу в неблагоприятной социальной среде. И вопрос социально-культурной составляющей наркомании и алкоголизма является необходимым для рассмотрения.
Если обратиться к известной письменной истории, то знакомство с алкоголизмом и его разлагающим влиянием на общество впервые встречается в античной Греции. Как ни странно, жители полисов неуважительно относились к людям, употребляющим вино. Греки были завоевателями балканского полуострова и считали, что их господство обеспечила дисциплина построения фаланги и воинское братство с одной стороны, и порочность и пьянство деспотий, господствовавших до них, с другой стороны. Вино давали пить рабам, а рабы, как известно, были из покорённых народов. А у спартанцев вообще был ритуал демонстрирующий юношам пагубность алкоголя для духа война. Они поили илотов, давали им оружие и заставляли драться с молодыми спартиатами. Считалось, что пьянство лишает мужчину достоинства и превращает в животное. Это был урок трезвости на всю жизнь. Греки презирали персов за распущенность и пьянство и не считали их себе за ровню. Даже в древнем Риме времён ранней республики пить вино считалось предосудительным, хотя был распространён опиум. Культ Диониса (Вакха) с вакханалиями был тогда вне закона. Всё изменилось, когда Рим превратился в империю… Вино, опиум, гашиш из разряда лекарств (описанных Галеном) и ритуального употребления стали повседневностью праздного римлянина, желающего хлеба, зрелища и прочих удовольствий. А если вспоминать про священные тексты, то алкоголизм встречается в Библии у Ноя. Ну и про кровь Бога, превратившуюся в вино во время причащения – это вполне распространённая шумерская и, следом за ней, античная мифология, которую взяло на вооружение и Христианство.
Но, если смотреть на новые времена, где прямо ставится вопрос о зависимости от алкоголя или наркотиков, как о социальном бедствии, то стоит напомнить опыт Китая, Америки и Европы XIX века.
Итак, Китай, начало XIX века и первая попытка в истории запрета наркотиков, колониальная политика Англии и опиумные войны порабощают страну. Результат — 40% всего населения Южного Китая (побережья) наркоманы. Великая империя фактически стала колонией и восстановила свой суверенитет только с приходом Мао. Америка, вторая половина XIX века, гражданская война Севера и Юга. Морфиновая наркомания считается «солдатской болезнью» из-за повсеместного применения морфина в армии в первую очередь как обезболивающего и просто как лекарства от всех болезней. Наркомания официально признаётся национальным бедствием. Морфий – первое вещество, официально признанное наркотическим. Со второй половины XIX века в городах Европы алкоголизм, распространение гашиша и опиума признаётся болезнью «низов общества» и всерьёз угрожает дальнейшему развитию технического прогресса. Во Франции, Англии и Америке начинаются антиалкогольные компании и появляются запреты на свободное распространение опия, морфия и гашиша. В Российской Империи в начале XX века наблюдается алкогольный образ жизни у 60% рабочих, при этом у половины из них наблюдается запойный алкоголизм. В конце XIX – начале XX века синтезируется героин и кокаин, как вещества альтернативные морфину «не вызывающие зависимости» свободно продаются в аптеках, как общеукрепляющие лекарства на «каждый день». Также в начале XX века среди всех индустриально развитых стран идут повсеместные запреты наркотиков и антиалкогольные компании…
История наркомании и алкоголизма показывает, что эти болезни имеет исключительную социальную опасность и распространяются как пандемия. Чтобы с ней справиться, требуется серьёзное государственное вмешательство в устройство общества. Иначе, как нейросифилис в начале XX века, это может вызвать социальное бедствие, медленно пожирающее население всех стран независимо от класса и достатка. Необходимы государственные программы и развитая психогигиена… А сегодня борцы за «легалайз» предлагают вскрыть «ящик Пандоры». Они не понимают, что творят!
А вот современные социальные предпосылки необходимо рассматривать в контексте типичной картины формирования личности зависимого, к чему и перейдём.
Специфика формирования зависимых расстройств
Если заводить разговор о наркомании или алкоголизме, то кроме патогенной социальной среды, важно рассмотреть особенность личности человека, который докатывается до зависимого поведения. Зависимость продиктована не просто толерантностью к психоактивному веществу, это и дефицит воли по отношению к предмету зависимости, и навязчивые мысли (обсессии), и оправдание своего неадекватного поведения, и, немаловажно, причина возникновения зависимости.
Как бы там не определяла Википедия категорию «зависимые расстройства» (кстати, там совершенно бесполезное определение), у меня есть своё рабочее определение, которое продиктовано терапевтическим опытом и профессиональной необходимостью. Зависимость – это аффективное, систематическое, аутодеструктивное поведенческое расстройство в отношении предмета зависимости. То есть в этом явлении четыре составляющие. И одна из этих составляющих относится к личности зависимого – это аффективность. То есть у человека должна быть или врожденная, или приобретённая аффективность, как черта личности. Все остальные составляющие определяют динамику зависимого поведения. А вот аффект показывает, что человек не управляет ситуацией, не управляет собой в этой ситуации. Повторяю, эта аффективность может быть как врождённой, так и приобретённой, в том числе и благодаря злоупотреблению ПАВ (психоактивными веществами).
А что нам говорит по этому поводу официальная психиатрия (наркология)? «Зависимость от ПАВ – результат сложного взаимодействия биологической предрасположенности организма и влияния факторов окружающей среды. Иными словами, в формировании синдрома зависимости значимую роль играют биологические, генетические, личностные, семейные и средовые факторы» («Психиатрия. Национальное руководство» Под ред. Ю.А. Александровского 2020 г.) То есть как всегда, причины комплексные, многофакторные)))
Далее, в том же источнике маркерами предрасположенности к зависимому поведению выделяется
- наличие не менее двух кровных родственников (отец, мать, родной брат и сестра) с достоверно установленным диагнозом алкоголизма;
- раннее начало злоупотребления алкоголем и курение табака;
- синдром минимальной мозговой дисфункции в детстве;
- эмоциональная нестабильность, повышенная возбудимость, склонность к депрессиям;
- трудный пубертатный период с преобладанием черт психического инфантилизма;
- синдром дефицита внимания с гиперактивностью;
- постоянный поиск новизны ощущений.
Первые два пункта этого списка указывают на основные причины приобретенного характера зависимости, а все остальные пункты про аффективные черты личности. Далее в том же источнике указываются на типичные личностные черты и социальные условия, способствующие формированию зависимости…
Но я всё-таки постараюсь отталкиваться от своей практики и начну с двух примеров алкоголиков и трёх наркоманов. Через эти пять примеров постараюсь проиллюстрировать явление, начав с формальной информации, полученной в процессе предварительной беседы, продолжу эпизодами описания выясненных мотивов с помощью гипноанализа, применённых терапевтических ходов и итоговых результатов. Эти частные случаи хорошо передадут дух явления в различных его вариантах и специфике терапии этой категории лиц. Ну и от частного буду переходить к обобщениям. Это, в свою очередь, даст систематизацию в понимании.
И вот, первое знакомство с персонажами. Их представляют в равной пропорции мужчины и женщины. Каждый пример имеет свою особенность.
Наблюдение 1 (предварительная беседа). Р. 36 лет, мужчина, женат, имеет двоих детей, алкоголизм. Живёт в пригороде Ростова-на-Дону, куда переехал с женой из Украины, работает судебным приставом. По вопросу гипнотерапии и «кодирования от алкоголя» обратилась жена.
Со слов жены, всегда был «рисковым парнем, чем меня и покорил». В семье крепко пил отец-шахтер, и хотя в доме была постоянная ругань, до физического насилия никогда не доходило. До армии Р. алкоголем только баловался. Говорит, что в старших классах алкоголь – это было просто хулиганство и чувство свободы. После демобилизации начал крепко выпивать, и алкоголь стал практически ежедневной нормой. После женитьбы в 23 года выпивать стал меньше, но иногда срывался. А после переезда в Россию через три года снова перестал себя сдерживать. К 30 годам появились запои. Уволили с работы, запил ещё сильнее. В 32 года первый раз «подшился дисульфирамом», повторил процедуру в 34 года. С 30 летнего возраста испытывает приступообразную тягу к алкоголю. Мысли о выпивке появляются по любому поводу, даже не связанному с алкоголем. В 35 лет снова сорвался. Со слов жены: «приходится постоянно его забирать от друзей. Он как мешок картошки… напивается до беспамятства… Как так можно вообще напиваться? Я уже молчу, что приходится обоссанные штаны постоянно стирать! … В глаза людям стыдно смотреть».
Из личностных черт у Р. наблюдается демонстративность и эмоциональная возбудимость. На вопрос о семейном насилии и агрессии, жена ответила: «сильно ругаемся, несколько раз дрались… но он обещал сдерживать свой характер». В состоянии слабого алкогольного опьянения появляется спонтанная лживость, мотивацию которой в трезвом состоянии объяснить не может и сам удивляется такому своему поведению. При значительном опьянении наблюдаются ретроградные амнезии (провалы в памяти).
Наблюдение 2 (предварительная беседа). О. 44 года, женщина два раза была замужем, имеет четверых детей, алкоголизм. Проживает в Ярославской области в посёлке городского типа, работает мастером в ателье. По вопросу гипнотерапии алкоголизма обратилась её мать.
По воспоминаниям самой О., все взрослые мужчины семьи и по материнской, и по отцовской линии крепко выпивали. Она постоянно видела разборки родителей, когда отец приходил домой пьяный. Отец был при серьёзной административной должности и в 80-90-е годы алкоголь был неотъемлемой частью административного «решения вопросов», поэтому разборки в семье были частыми. Скандалы начинались по инициативе матери.
Эпизодически выпивать начала с 16 летнего возраста. Алкоголь был частью общения и «компанейского настроения». Со слов матери и самой О. она была ближе с отцом, чем с матерь. К матери с детства испытывала неприязнь из-за её скандального характера и никогда к ней не прислушивалась. Но стала с ней ближе после рождения первого ребёнка. Регулярно стала алкоголь употреблять с первым мужем, а тягу первый раз почувствовала в 24 года. Но запоев до смерти отца не было. Всегда была ответственной и много работала, ориентируясь на отца. Это давало дисциплину.
Перед смертью отца, у О. с ним был откровенный разговор про алкоголь. В то время она практически ежедневно выпивала «чекушку» водки. А после смерти отца случился первый запой, после которого ей пришлось «подшиться» дисульфирамом вместе со вторым мужем. Примерно через 3 месяца тяга к спиртному взяла своё: «Я просто выпила антигистаминное и напилась… у меня такая депрессия после смерти папы». Пыталась сама сдерживаться «иначе я не могу работать, без работы я не могу», и всё равно срывалась. Через год снова подшилась. Но на новогодние праздники решила отметить, и снова был срыв в запой, после которого сгорел дом, в чём винит себя. Считает, что пожар случился из-за её пьяного курения, хотя расследование пожарной службы определило возгорание из-за проводки. Обращалась ко всем доступным психотерапевтам и психологам, но все «не вызвали доверия». В итоге я провёл терапию онлайн.
Предварительная беседа с О. состоялась, когда у неё было эмоционально-нестабильное состояние. Тем не менее, она показала своё активное участие и желание в избавлении от зависимости. Явных психопатических черт, кроме апсессий (навязчивых мыслей) вызванных зависимым расстройством в ходе беседы не наблюдалось. При гипертимной конституции личности на момент предварительной беседы была депрессия.
Наблюдение 3 (предварительная беседа). А. 26 лет, мужчина, женат, детей нет, наркотическая зависимость от психомоторных стимуляторов (мефедрон, метамфитамин), злоупотребление гашишем. Проживает в городе-миллионнике, работает DJ-ем и звукорежиссером, пишет музыку и речитативы. С вопросом о гипнотерапии наркотической зависимости обратилась мать.
Со слов самого А., человек он творческий, и «лёгкие наркотики» были ещё в школе и творческой тусовке. Потом появились «клубные наркотики» (экстази, метамфетамин, кокаин в виде крэка, чистый кокаин). Но, в конце концов, он жестко «подсел» на «соль» (мефедрон). «Понимаете, это мой бунтарский дух… наркотики были способом самовыражения. Они как будто помогали, стимулировали настроение и работоспособность. Потом кайф, драйв всё это пропало, и вместо похмелья с утра, похмелье стало всегда, а наркота просто смягчала. Потом стало совсем всё плохо»… «Я не могу больше работать, я не могу ничего писать. Я ложился в психушку, чтобы меня прокапали, но это не помогло. Анонимные наркоманы… ну да я ходил, но я такое не воспринимаю – нулевой эффект». «Мне важно восстановиться, я больше не могу… это не жизнь».
Во время первой встречи А. пришёл с сестрой и матерью (я всегда при зависимых расстройствах настаиваю на общении с родственниками и желательном присутствии при терапии). Поскольку А. был в тот момент на второй день после употребления наркотика (абстинентный синдром (ломка) был ещё не пережит), то наблюдение за чертами личности было не плодотворным занятием – наркотик ещё играл свою роль, а для наблюдения желательно трезвое состояние. Разговор с родными о личности А. выявил эмоциональную лабильность и циклоидные черты личности (нестабильное настроение) и склонность к депрессиям. В семье из близких родственников алкоголиков нет. В данном случае, процесс терапии включал в себя смягчение синдрома отмены, что обычно в формат психотерапии не вписывается.
Наблюдение 4 (предварительная беседа). Н. девушка 19 лет, наркотическая зависимость от психомоторных стимуляторов (амфетамин, метамфетамин, экстази, кокаин). Работает в транспортной компании, проживает в Москве. За помощью обратилась сама. На момент обращения самостоятельно взяла себя в руки, и не употребляла наркотики уже полгода, тем не менее, навязчивые мысли не преодолела.
Случай примечателен, поскольку Н. не является типичной наркоманкой, но формат её случая встречается время от времени и даже переработан в модель позитивного совладания при зависимом поведении в 12-ти шаговой программе (об этом будет в части посвященной терапии).
Правильные черты лица, обаятельная, среднего роста, с открытыми моделями поведения. Сразу бросается в глаза витальность и жизненный тонус в действиях, гипертимическая акцентуация. На первые вопросы о родителях ответила отстранённо: «Мои родители обычные люди, скучные. Они даже не работают, сдают две квартиры на то и живут». На вопрос об опыте употребления наркотиков: «Наверное, я попробовала вообще всё, что только возможно… От героина мне стало плохо… Мы были компанией в Амстердаме, и там я первый раз пробовала ЛСД. Это было очень странно, но я читала мысли окружающих, то есть знала, что кто скажет на опережение в несколько секунд… это был сначала ступор и приступ ужаса, потом вот это чтение мыслей, потом космос… В 16 лет меня угостили кокаином, до этого был только амфетамин… Это были какие-то новые впечатления, я спросила что это, мне сказали, что кокс. Я решила, что кокаин буду принимать по праздникам». Формально, критической точкой отказа от наркотиков была ситуация на таможне, где её чудом не задержали за перевозку, но она выкрутилась. Но фактически она просто использовала этот случай, который произошёл на следующий день после принятого решения избавиться от наркотиков. «У меня не было будущего, я не могла уже ничего делать без стимуляторов даже на работе. И у меня начались серьёзные проблемы со здоровьем. Я начала искать выход из ситуации. И вот ситуация на таможне была для меня такой дверью, которая имеет только проход в одну сторону». «Родители меня не только не поддерживают, они мной даже не интересуются, ни что в моей жизни происходит, ни как у меня дела. Они с меня еще и деньги берут «за аренду жилья» и за пользование холодильником, притом, что я покупаю все продукты. Впрочем, внимание родителей меня мало заботит».
До 16 лет Н. хорошо училась, слушалась родителей. Мама из неё делала «куколку», папа говорил, что она вырастет, хорошо замуж выйдет, будет их содержать – «отличное капиталовложение». В день её 16-тилетия она вечером отправилась с друзьями в кино и обратно вызвала такси. Её изнасиловал таксист. И когда она пришла домой и рассказала всё родителям. Они ей сказали «забудь», и сделали вид, что ничего не было. Все разговоры на эту тему игнорировались. И начались наркотики и эмансипация Н. Она решила, что будет жить своей жизнью, сама зарабатывать, путешествовать, а наркотики стали «лекарством» от плохих воспоминаний.
О том, что ещё всплыло в ходе гипноанализа будет в специальной части статьи. )
Наблюдение 5 (предварительная беседа). И. 24 года, мужчина, женат, имеет сына, героиновый наркоман. Работает разнорабочим, проживает в Татарстане в посёлке городского типа. С вопросом гипнотерапии наркомании обратилась сестра совместно с матерью. Данный случай является полярным по отношению к предыдущему, и я бы отнёс его к типичному.
И. среднего роста, бледный, с «колючими» глазами. Его ко мне на гипнотерапию привели после того, как отлежал в наркологии и ему сняли абстинентный синдром. В наркологию он согласился лечь после того, как от него ушла жена и забрала с собой ребёнка, узнав, что он наркоман. И. оказался скрытным и малообщительным, и во время предварительной беседы больше говорили мать и сестра.
О себе И. рассказал, что наркотики первый раз попробовал в 20 лет в армии, что жена и его ребёнок – это единственное, что для него ценно в жизни, что очень хочет её вернуть. Жена сделала ему ультиматум, что он должен избавиться от наркотической зависимости, тогда она подумает, стоит ли ей возвращаться, поскольку она опасается за своё будущее и будущее сына. Женаты они два года, и ему удавалось ото всех скрывать наркотики, пока его не «спалила» жена под кайфом и со шприцем. До этого он никогда не ширялся дома.
Мать с сестрой сказали, что наркомания И. для них также стала неожиданностью, хотя героиновую наркоманию сложно не заметить, она сквозит в поведении и внешнем виде человека…
Шизо-параноидные черты личности обеспечили скрытность И. даже в таком очевидном явлении, как героиновая наркомания. Подробности его мотивов и пристрастий стали более ясными только после гипноанализа.
***
В каждом из пяти примеров присутствует контекст аффективного состояния, на основе которого сформировалась зависимость от алкоголя или наркотиков. В некоторых случаях, и их меньшинство, зависимость развивалась постепенно, переходя из злоупотребления в расстройство, но в большинстве случаев моей практики в основе зависимости лежит смещённая активность, как саморазрушительная попытка избежать конфликта с внешними обстоятельствами. Но, надо сказать, что моя практика – это не статистически достоверная информация. Она показывает срез явления в контексте условий, в которых зависимые ко мне обращаются. Если бы я, скажем, занимался реабилитацией лиц категории БОМЖ, то асоциальные черты личности в формировании зависимого поведения (в основном алкоголизма) встречались бы 9 из 10 случаев. Говорю об этом с уверенность, поскольку сотрудничал с приютом-комунной для БОМЖей…
Хороший материал.